давным-давно, на заре туманной юности. Лет шестнадцати от роду ехали из Ленинграда в Свердловск, с подружкой. А на вокзале мы потеряли кошелечек с деньгами.
Какие там деньги, - копейки, но даже за постельное белье заплатить было нечем, так вышло. И вообще - мы потеряли всю сумку, а в сумке - бутерброды и курица,
их бабушка Роза дала нам в дорогу. Говоря литературным языком, мы были несколько обескуражены. Да.
Ехать надо было двое с лишним суток. Недолго. И умереть с голоду за это время было невозможно. Даже наоборот - полезно очень не есть двое суток, так ведь?
Мы похудеем. Это прекрасно! Так мы решили. Мы даже радовались. И воображали, какими стройными мы выйдем из вагона, вот так! Это потому, что нам было шестнадцать
лет, понимаете? Сейчас даже не знаю, что я испытала бы, оставшись в плацкартном вагоне без денег, без телефона, без еды и без постели.
Что-то просить у закусывающих пассажиров нам бы и в голову не пришло. Не те времена и не то воспитание. Мы ехали и худели с каждой минутой. Смотрели в
окошко, это очень интересно. И болтали, как могут упоенно болтать девочки-подростки. А потом легли спать. А потом встали и снова стали болтать и смотреть
в окошко. Воды попили. Воды сколько хочешь можно пить.
А потом к нам подошел солдат. Лицо у него было со следами ожогов. Он держал в руках большие яблоки, апельсины и булки - булки он в поезде купил, по вагонам
ходили тетеньки с корзинками и продавали еду. Хороший такой солдат. Черные волосы и глаза раскосые. А на кисти руки - татуировка.
Он все положил нам на столик - мы на боковых сиденьях ехали. И грубо сказал: мол, жрите, девки. Вы совсем ничего не жрете. Наверное, у вас денег нет, да?
Так я дам! У меня есть!
Мы снова были обескуражены, даже не поблагодарили от удивления. А солдат вдруг улыбнулся так широко, ясно, искренне. И сказал: " А я живой домой еду. Живой!
Наших всех в Афгане убили. А я живой домой еду! Вот счастье-то выпало!"...
И так он это радостно сказал, что и мы разулыбались. И взяли по яблоку - от них не особо растолстеешь. А от денег отказались, конечно. Мы же не такие.
Мы не возьмем!
Солдат ушел на свое место и все глядел на нас, улыбался. И подходил еще несколько раз - чай приносил в подстаканниках. И сахар в бумажных упаковочках.
И конфеты. И еще булки. Те-то мы съели, не удержались.
...Он просто остался живой. Это большое счастье - быть живым. От этого улыбаешься и делишься всем, что у тебя есть с другими живыми людьми. Пусть тоже
живут!
...А на прощанье он мне подарил платок с люрексом из валютного магазина. Он сам так сказал. Такой щедрый солдатик оказался. Живой.
Про это как-то забываешь. Тревожишься, переживаешь, сетуешь на неудобства. Булок просишь или чаю требуешь.
Быть живым хорошо. Просто жить.
© Анна Кирьянова