***

Воздух пылью напоен, пахнет от пальцев травами. Я минуты и дни отмеряю у жизни главами. На страницах качаются лютики златоглавые, на страницах цветёт розмарин, и горчит полынь.

Я любое из чувств заплету в сотни слов чернилами: ляжет боль полосами дождя безразлично стылыми, к солнцу бросится птицами вера вмиг белокрылыми, разрезая безгрешную неба литую синь. Мои руки привычно все буквами исцарапаны. Треплют косы мои ветер южный и ветер западный. И в груди больно-жарко, как будто у сердца клапаны отказали все разом, устав от мирских проблем.

Я пишу и пишу что-то старое, что-то новое. На бумагу ложится узором строка неровная: появляется солнце кровавое и багровое, появляется сад вместе с запахом хризантем. Я сама выбираю условности и условия: где-то утро становится ярче, а здесь — свинцовее.

Пробегают страницы, а точку за послесловием не поставить никак — не хватает душевных сил. Каждый книжный герой — мне неверное отражение. Миг за мигом сильнее становится натяжение нашей связи, и это практически наслаждение, будто сладкая тяжесть мечты за спиною крыл.

Расцветают в словах чудеса, наполняясь верою: обращается дева прекрасная белой нерпою, саламандра в костре промелькнёт тенью эфемерною, поют путникам травы в лесах, колдовством губя. Я могу оживить лунных птиц и драконов каменных. Шелестят на столе книги старые и пергаменты Я пишу и пишу, так мечтая, до дрожи пламенно, наконец, вместо сказок иль пьес оживить себя.

Автор: Анастасия Смирнова