Критики

— Вова, писать ты не умеешь.

— Миш, иди ты куда подальше и поглубже, — проворчал молодой парень, оторвавшись от ноутбука.

— Не, не. Мишка прав. Ну кто так пишет, Вов?

— Я так пишу, Лео. Тебе не нравится? Что не так? – Вовку всегда злили подобные заявления, особенно, если они не были подкреплены чем-то значимым и объективным. Парень откинулся на стуле и уставился в окно, где ярко светило солнце и весело чирикали птицы.

— Не нравится. Ты нас слушай, да и Миша тебе дело говорит. Смотри. Что значит эта фраза? «Ярко-розовое утро разбудило Антона Алексеевича». Белиберда какая-то. Где ты видел ярко-розовое утро?

— После урагана, Лео.

— Вот, Мишка всегда в точку попадает.

— И как лучше написать? – хмуро спросил Вовка, нетерпеливо барабаня по столешнице.

— Более возвышенно и утонченно.

— Серьезно, Миш? Ты вчера меня уверял, что утонченно и возвышенно пишут исключительно бездарные графоманы, которых надо сжечь вместе с их произведениями.

— Я? Я такого не говорил.

— Говорил, говорил. Я помню.

— Лео. Ты вообще молчать должен, — усмехнулся парень, скрестив руки на груди. – От тебя последнюю неделю никакой пользы, кроме пустой критики.

— Глупости, Вов. Я полезный.

— Чем? Вот как мне исправить фразу про ярко-розовое утро?

— Попробуй более подробно расписать, раз уж тебе так нравится ярко-розовое утро. Например, «Антон Алексеевич проснулся и, сладко потянувшись в кровати, мечтательно посмотрел в окно. Небо окрашивалось в волшебные предрассветные цвета, ярко-розовые, лиловые и оранжевые. Так всегда происходит, когда наступает утро».

— Хм. Неплохо, Лео. Можешь, когда хочешь?

— Могу. Ты пиши, пиши.

— Пишу, — обрадованно кивнул Вовка, быстро стуча по клавиатуре. – Готово. Красиво. Мне нравится.

— А мне нет.

— Миша!

— Чего «Миша»? Я бы сократил начало.

— Как? – Вовка начал злиться, что было плохим знаком. После таких моментов, он запросто мог бросить рассказ незаконченным и несколько дней вообще не прикасаться к верному ноутбуку.

— «Проснувшись, Антон Алексеевич сладко потянулся и посмотрел в окно, где небо окрасилось в предрассветные цвета, яркие и волшебные».

— Тоже неплохо, — согласился парень, в который раз меняя злополучное начало. – Теперь нормально?

— Вполне. Идем дальше?

— Может, перекур? – с надеждой вскинулся Вова, но тут же плюхнулся обратно на стул. – Нет. Надо минимум знаков сделать, прежде чем отдыхать.

— Правильно мыслишь.

— Спасибо, Мишка.

— Да чего уж там.

— Так, а это что?

— Где?

— Вот. «Антон удивился, увидев в магазине свою соседку, бабу Галю, которая была той еще старушкой».

— И что тебе не нравится?

— Какой смысл ты вкладываешь в «Той еще старушкой»? Она буйная? Глупая? Загадочная? Сексуальная?

— Фу, Лео!

— Да, да. Какой смысл? Дальше по тексту ничего не говорится о «той еще старушке». Читатель сам додумывать должен?

— Не должен, — хмыкнул Вовка, убирая предложение, которое не понравилось критикам. – Она… вредная.

— Так напиши об этом. «Антон удивился, увидев в магазине бабу Галю. Это была очень вредная соседка, которая частенько скандалила с другими жильцами и откровенно недолюбливала Антона, считая последнего наркоманом и развратником».

— Круто выдал.

— Спасибо, Миш. Дополнишь?

— Нет, мне нравится. Вов, ты не слышишь?

— Что?

— В дверь звонят. Иди, открой. Наверное, жена пришла с прогулки.

— Ага, — Вовка вскочил со стула, чуть не разлив стакан с водой, который стоял на столе, и бросился в коридор, ругая критиков, на чем свет стоит.

*****

— Володь, у тебя все хорошо? – спросила Наташа, чмокнув взъерошенного мужа в щеку.

— Ага. Писательством занимаюсь, пока вы с Васькой гуляете. А ты чего? Где сына потеряла?

— Он хныкать начал и Леопольда просить. Оставила у подъезда с Маринкой на пять минут. Давай мне его любимца, и я пойду.

— Держи, — Вовка протянул жене мягкого кота Леопольда, старенькую игрушку, с которой играл еще он сам в далеком детстве. Наташа кивнула, а потом удивленно посмотрела на стол, за которым чаще всего работал её муж.

— Зачем ты плюшевого медведя рядом на стул посадил?  — нахмурилась она, но затем хлопнула себя по лбу и весело рассмеялась. – Критики снова в деле?

— Ага, — виновато протянул Вовка, неловко улыбаясь.

— Ладно, не буду тебе мешать, — она быстро чмокнула парня и, подмигнув ему, вышла из квартиры. Вовка вздохнул и отправился на кухню, чтобы налить себе горячего чая, с которым работалось куда лучше, и через несколько минут вернулся обратно.

— Лео нас покинул, — задумчиво сказал Вова, повернувшись к игрушечному медведю, который, глупо улыбаясь, смотрел в ноутбук стеклянными глазами-бусинками. – Продолжим, Мишка? Нам еще писать и писать.