— Бросили тебя, маленькая? — молодой человек присел на корточки, низко наклоняясь над некогда белым, а теперь грязно-серым пушистым комком. Он осторожно поднял существо на руки, ласково стряхнул грязь и приставшие осенние листья. — Пойдешь со мной?
Разумеется, белый комочек ничего ему не ответил.
Но парень будто и не нуждался в ответе, потому что продолжил беседу так, будто все-таки что-то услышал:
— Все еще веришь, что вернется? «Не может же она меня после стольких лет бросить», говоришь? О, милая, в жизни еще и не такое случается. Я-то знаю. Я многое повидал на пути…
— Эй, парень! — прервал их диалог чей-то хриплый, прокуренный голос. — Ты чего это около помойки торчишь? У нас тут, знаешь, хулиганов не любят.
— Я не хулиган, — отозвался юноша, поднимаясь, но не выпуская своей находки из рук. — С чего вы взяли?
Его собеседником оказался старик, куривший около парадного папиросу.
— А у нас тут уже несколько раз кто-то ящик переворачивал, — пояснил дед. — Так что иди-ка ты отсюда по-хорошему, пока я милицию не вызвал.
— Но… Но я не могу! — с беспомощной улыбкой ответил тот. — Вот посмотрите — она хозяина ждет!
Он протянул к старику свою пушистую находку.
— Никак не хочет уйти со мной, чтоб я о ней позаботился. Не верит, что ее хозяйка бросила после стольких лет. Не могу уйти, пока хозяйку не отыщем.
— Чудной ты, парень, — старик прокашлялся, разглядывая то, что его собеседник держал в руках. — Кому такое добро сдалось? Старая уже, вот и выкинули.
— Но ведь так нельзя! — пылко воскликнул парень, и слезы блеснули в его серых глазах. — Предать того, кто много лет твоим другом был — это все равно, что убить!
— Ну… — немного помолчав, ответствовал старик, внимательно взглянув на бесхитростное лицо и потрепанную, покрытую дорожной пылью одежду. — Если ты так уж горишь сердцем за нее, я могу тебе подсказать, где искать хозяйку. Я тут давно живу, многих еще детьми застал… Ты иди в парк, что через дорогу. Увидишь там молодую женщину с волосами во множестве косичек — ты не ошибешься, она одна в нашем районе такая: много-много цветных косичек на голове, заплетенных нитками какими-то. Она часто стоит у пруда и на воду смотрит, после того, как ее дочка утонула… Может, узнаешь что про своего найденыша.
Так парень и сделал, не забыв поблагодарить старика за помощь.
Она и вправду стояла у пруда в парке. Ветер трепал полы черного пальто и цветные косички.
Парень заметил, что она безотрывно смотрит на воду и что по ее лицу текут слезы, которые молодая женщина даже не думает стереть.
— Здравствуйте. Я пришел передать вам привет кое от кого, — произнес он.
— А?.. — она, будто очнувшись, обернулась к нему.
Парень в пыльной одежде стоял, улыбаясь ей — а в руках держал грязно-белую игрушку — ее детскую игрушку, кошечку.
— Да-да. Я принес ее, потому что она сказала мне, что хозяйка ее бросила. Я так удивился. Как же это возможно? Ведь вы столько радости и веселья пережили вместе.
— Мне теперь не до веселья, — устало бросила женщина.
— Да? Отчего?
— Вот тут, — женщина указала рукой на пруд, — утонула моя малышка. Потому что я была скверной матерью, не уследила, как она побежала к воде, поскользнулась и упала. Я болтала по телефону и не успела подбежать… Глупый разговор стоил ей жизни…
Девушка расплакалась.
— Эй… — он дотронулся до плеча девушки серой кошачьей лапкой. — Я слышу, что Манди говорит: «Не плачь, маленькая хозяйка. Я с тобой. Все кошки — волшебницы. И я видела, что твоя дочка очень грустит, видя, как ее мама переживает и медленно гаснет вместо того, чтобы жить. Я бы помогла ей вспомнить, как они играли с дочкой — маленькая хозяйка шила мне платьице, и они смеялись. А теперь хозяйка плачет, и Манди грустно. И Леночке там, на небе, тоже грустно».
Молодая женщина слабо улыбнулась и взяла игрушку из рук собеседника.
— Да, ты права, Манди… Я больше не буду плакать. У меня будут еще дети. Может, даже двое. Я всегда мечтала о двойне. И я им расскажу, как ты меня утешила. Буду снова с ними гулять, придумывать сказки, заботиться и любить по-настоящему…
Когда женщина подняла взгляд от игрушечной кошки, незнакомца рядом уже не было.
Только на мордочке игрушки осталась словно бы вышитая черной ниткой добрая улыбка, которой прежде не было.
Автор: Айя-Айрен
Крёстный Отец
Кэшери