Задумывались ли вы, что скрывают картины? Да, вы не ослышались. Картины. Будь-то просто набросок мягким карандашом, либо огромное полотно масляными красками, пейзаж, портрет, абстракция. Все картины что-то скрывают. За ними стоят улыбки, грусть, страх. Переживания, смех, любовь, или счастье.
Небольшой частный магазинчик затерялся на улочках Праги. В старом городе еще жил дух искусства, а мостовая хранила воспоминания о копытах лошадей и тяжелых металлических сапогах, наполнявших улицу шумом и тонким колоритом. Эпоха романтизма жила здесь и будет жить еще лет двести, пока не уйдут те из людей, кто доживает свой век на древних улочках.
Массивная дверь в магазин скрипнула, впуская юную девушку в обтягивающих синих джинсах, слегка вытянутой белой майке, и большими кроссовками на ногах. Её лицо пересекала большая челка, кончиком доставая до подбородка. За спиной болтался ранец с надписью «Just go straight ahead», а на голове сидели большие наушники, из которых доносился мягкий бас электронной музыки.
Хозяин магазина, сухонький поляк небольшого роста, улыбнулся гостье. Ассортимент лавки был весьма богат. Стены украшали разнообразные картины. Были там и маленькие шедевры маслом, акварелью, пара картин в черно-белом исполнении, карандашные портреты, и авангардная мешанина. На кассе возле старичка, стоял ряд памятных фигурок для туристов.
— Что угодно милой пани? – вежливо спросил хозяин лавки.
— Здравствуйте. Я проездом в Праге, ищу необычные сувениры. Вашу лавочку очень хвалили в отеле. И найти вас было очень трудно, – сдув челку, девушка улыбнулась продавцу.
— Хм… — задумался старичок. – Вы знаете, все мои картины, представленные здесь, это дар обычных людей. Они приносят их ко мне, а я потом продаю их желающим. Возможно, вы присмотрите что-то и себе. Мои цены символические. Да и в качестве сувенира, такие картины подойдут просто идеально.
— Да, конечно. С вашего позволения, начну.
— Конечно, милая пани. Ни в чем себе не отказывайте.
На первой картине был изображен большой волк, лежащий на ночной поляне под серебристой луной. У зверя были потрясающе красивые глаза, почти как у человека. Автор старательно пытался передать всю глубину их цвета. Удивительной была и серо-белая шерсть могучего зверя. Казалось, что она очень мягкая на ощупь. Так и хотелось к ней прикоснуться. Вокруг волка роем носились призрачные нити, а вдали в зарослях ракиты, виднелись горящие глаза его сородичей.
Пройдя далее, она увидела картину, изображавшую влюбленную пару. Молодого человека с обаятельной физиономией и девушку рядом с ним. Юноша пальцами показывал на ключицы девушки, а та, улыбаясь, смотрела на него сияющим взглядом. Из кармана молодого человека выглядывал маленький уголок какой-то книги.
Улыбнувшись, девушка продолжила осмотр. За ее эмоциями следил хозяин магазинчика.
На следующей картине был осенний парк. На лавочке сидел парень в темном пальто и больших очках. В его руках была потрепанная книга. А рядом с юношей стояла женская фигура в белой одежде. Парень с картины хмурился. Больше всего девушку удивило то, что мужчина был прописан очень четко. Были видны даже мимические морщинки в углах губ, а фигура его спутницы была бледной тенью с дивными изгибами. Девушка сфотографировала ее и пошла дальше.
Другие картины были не менее прекрасны. Там был и человек возле дуба, с каким-то свитком в руках. И снежная сцена с гордым барсом на холме, у ног которого сидел маленький волчонок. Смутившись, девушка повернулась к хозяину магазинчика.
— Да, вы правильно подумали. Это картины одного художника. Он редко заходит правда. Просто отдает картины и не берет деньги, когда я их продаю.
— Скажите, а как часто он заходит к вам? – спросила гостья.
— Кто его знает. Может зайти через день с новой картиной, а может и спустя месяц, – улыбнувшись, хозяин пожал плечами.
— Пожалуй, я возьму эту, – девушка подошла к маленькой картине в рамочке, написанной маслом на стекле. На ней был изображен женский силуэт в желтых цветах, прогуливающийся по улочкам знакомого ей города. От картины исходило внутреннее тепло, и выбор был очевиден. Протянув старичку деньги, она аккуратно положила покупку в рюкзак.
— Пусть это будет подарком, – ухмыльнулся продавец. – Эти картины мне ничего не стоили. Но я вижу, как она вам понравилась.
— О, спасибо большое, сэр – девушка удивленно распахнула глаза. – Право, это очень дорогой подарок. Я обязательно зайду к вам еще. Спасибо.
— Спасибо вам, – старичок отвесил шутливый поклон.
Дверь скрипнула вновь, выпустив гостью на улочки Праги.
Следующие несколько дней, она гуляла, наслаждаясь волшебством старого города. Часами стояла на мосту глядя в мутноватую воду каналов. Завтракала в маленьких кафе, что в изобилии раскинулись по огромной алее. Делала заметки в свой блокнот, и от усердия высунув язык, щелкала затвором камеры, запечатлевая понравившиеся виды. И сама не поняла, как при прогулке, очутилась возле дверей старой лавки вежливого поляка. Картина стояла на столике в ее номере. Вечерами, девушка брала картину в руки и, проводя по ней пальцами, наслаждалась прохладой стекла, которое через некоторое время становилось теплым.
Открыв дверь в лавку, она с порога услышала голос гостеприимного хозяина:
— Я ждал вас, дорогая пани, – подмигнул ей старичок.
— Это очень мило с вашей стороны, сэр, – рассмеялась девушка. – Я же обещала зайти.
— У меня для вас кое-что есть, – с этими словами продавец достал обернутый тканью прямоугольник. – Это новая картина того художника, чье произведение вы взяли у меня несколько дней назад.
— Здорово. Можно взглянуть?
— Конечно можно, что вы спрашиваете? – с этими словами, хозяин развернул ткань и передал гостье картину. От увиденного, девушка впала в небольшой шок.
На новой картине была она. Стояла на мосту и смотрела вдаль. Ее глаза лучились мягким светом, а улыбка была очень трогательной. Потеряв дар речи, гостья повернулась к старичку.
— Да, я тоже заметил сходство с вами. Когда я сказал об этом художнику, тот в ответ рассмеялся и сказал, что взял образ из головы. И как обычно ушел, не взяв ни единого евро.
— Сэр, а не знаете ли вы, где он живет? Я хотела бы лично поблагодарить его за картину, – девушка с мольбой посмотрела на хозяина магазинчика.
— Отчего не помочь юной леди, – улыбнулся он в ответ. – Художник живет недалеко от моего магазина. На углу есть дом, рядом со старой мельницей. Там еще стоит старый мост. Вы найдете его на втором этаже. Скажите хозяйке, что вы от меня.
Выйдя из магазина, девушка задумалась. Что ей сказать художнику? Как представиться? Ей правил интерес, где же художник ее увидел, если образ был взят из головы. Собравшись с духом, она пошла вверх по улочке, ища старую мельницу.
Интересовавшее ее здание, было под стать романтическим фильмам про счастье и любовь. Оно было затянуто плющом почти по самую крышу и выглядело, как кукольный домик из старых сказок. Робко постучав, она толкнула дверь от себя. Над входом некрасиво звякнул колокольчик. Навстречу гостье спешила женщина с убранными в хвост волосами и в простой, домотканой юбке:
— Чем могу помочь?
— Здравствуйте. Меня послал вам владелец небольшого магазина по продаже картин,– ответила девушка, краснея до корней волос.
— А, господин Збышек, – женщина улыбнулась – Слушаю вас, милая?
— Он сказал, что у вас живет постоялец. Художник, который приносит ему картины. Я могу с ним поговорить?
— Так и есть. Он сейчас дома. Я провожу вас, – она позвала ее за собой и, бросив полотенце, что держала в руках на стул, пошла на второй этаж.
Простенькая дверь с облупившейся бежевой краской предстала взору девушки. Постучав, хозяйка спросила:
— Гектор. Прости, что отрываю, но тут к тебе гостья. От господина Збышека из художественной лавки.
За дверью послышался шорох, затем щелчки затвора, и дверь распахнулась. Комната была залита солнечным светом. Где-то в глубине тихим фоном играл Шопеновский ноктюрн. В ореоле света стоял мужской силуэт. Он посторонился, пропуская девушку в комнату. Низким голосом ответил сначала хозяйке и затем обратился к гостье:
— Спасибо, пани Малена. Здравствуйте, вы от господина Збышека? Что-то случилось?
— Нет, нет. Все в порядке. Я хотела поговорить насчет ваших картин. Пан Збышек дал мне ваш адрес, – чуть растерявшись, ответила девушка.
Мужчина закрыл дверь и повернулся к ней. Чуть худощавей, чем принято по нормам, с длинными руками, молодой парень обладал задумчивым взглядом глубоких темных глаз. Растрепанные волосы придавали немой картине образ творца. Который был постоянно занят работой над очередными шедеврами. В левом ухе юноши покачивалось маленькое серебряное колечко. Одет он был довольно просто. Мешковатые штаны и белая безрукавка.
Предложив девушке стул, он рассматривал её, будто что-то вспоминая, а затем задал вопрос. Голос его был низким, но в то же время обладал интересной мягкостью и легким акцентом:
— Какие вопросы вас интересуют? Если вам нужны картины, то их тут нет. Я безвозмездно отдаю их пану Збышеку. Все они выставлены в его лавке.
— Гектор? – спросила девушка. Парень кивнул. – Интересное имя.
— Предки были греками, затем кровь смешалась еще с парой народов, и на свет появился я, – он улыбнулся. Морщины возле носа образовывали арку, и само лицо было очень подвижным.
— Вы принесли господину Збышеку новую картину, – девушка развернула ткань. Гектор с удивлением, посмотрел на картину, затем на гостью. – Получилось так, что на ней изображена я. Даже одежда одинакова. Как все это получилось? Вы меня где-то видели?
— Действительно, – взяв в руку картину, Гектор задумчиво прикусил губу. – Это и есть вы. Те же волосы, губы, и яркий взгляд.
Он без стеснения разглядывал девушку, сравнивая со своей картиной.
— Как вам это пришло в голову? – девушка задала очевидный вопрос. – Ваши картины, как живые. Образы слишком разные, но все они живые. Как вы рисуете свои картины? Расскажите мне. Прошу.
Гектор встал и, подойдя к окну, оперся рукой на раму. Затем медленно, словно диктуя, стал рассказывать:
— Не знаю, зачем решил рассказать это вам. Но вы первая, кто спросил о моих картинах. Только не смейтесь, но я не умею рисовать. Вообще, – он хмыкнул, глядя на удивленное лицо девушки – Да, вообще. Мои картины появляются совсем по-другому. Это, как дар. Лучше будет, если я покажу.
С этими словами, он сел за стол, взял два листка бумаги и покусанный карандаш. Затем вздохнув, начал что-то писать. Карандаш мягко скрипел на бумаге, а на втором листке из ниоткуда стали появляться линии. Сначала робкие, чуть видимые. Затем все более яркие и четкие. Гектор, погрузившись в процесс, не замечал, что появлялось на втором листке. А там медленно расцветали цветы. Черно-белые розы, с лепестков которых спадала влага, темные гиацинты, нежные лилии, полевые ромашки. С каждым скрипом карандаша, цветы на рисунке становились ярче, они буквально оживали. Наконец закончив, он протянул исписанный листок девушке. На листке словами, были описаны те самые цветы, что появились на втором в виде картинки. Причем розы были черно-белыми, гиацинты темными, а лилии нежными, даже это слово было написано с нежностью. Все было описано в мельчайших деталях.
— Так это происходит. Я пишу и могу словами создавать прекрасное. И это прекрасное появляется на бумаге. Всегда по-разному. Может быть и на стекле, маслом, акварелью. Смотря, что и как я пытаюсь описать. Эти картины рождают во мне непонятную грусть. Поэтому я их не оставляю себе. Лишь отдаю старому Збышеку. Просто так.
— Гектор. Но это же прекрасно. Ваш дар, он такой удивительный. Вы уникальны, – девушка привстала из-за стола, с увлечением говоря тонким голосом.
— Ничуть, – он махнул рукой. – Не знаю, как так получается. Со мной это уже довольно давно. Однажды, я писал рассказ, а когда закончил, то решил сделать себе кофе. И чуть не упал в обморок. На стене возник рисунок персонажа из моего рассказа. Пришлось потом его закрашивать, чтобы хозяйка не обругала за порчу стен.
— Невероятно, — протянула девушка, вновь разглядывая черно-белые цветы. – Но как же вы нарисовали меня?
— Ваш образ пришел ко мне спонтанно. Карандаш сам заскользил по бумаге, будто мои мысли и чувства вели руку. Я хотел оставить картину. Но в итоге отнес ее Збышеку. Зато теперь она ваша.
— Я послезавтра уезжаю. Вы не составите мне компанию на вечер? Я хочу узнать больше, – девушка улыбнулась, с надеждой смотря на юношу.
— Конечно. Я засиделся дома. Пора и проветриться, – кивнул Гектор. – Давайте в шесть вечера в кафе «Лилины маргаритки». Там варят дивный кофе и подают вкуснейшую выпечку.
Вечер в кафе плавно перетек в прогулку по старой Праге. Гектор рассказывал девушке истории, что послужили вдохновением для появившихся картин. Несколько раз его спутница, украдкой, промокала платочком глаза. Гектор шел рядом и, смотря вдаль, рассказывал и рассказывал. От историй начинала кружиться голова, и девушка взяла парня под руку. Прогулка затянулась до глубокой ночи.
— Знаете, вы мне не сказали до сих пор вашего имени. Но не говорите. Так даже романтичнее, – улыбнувшись, Гектор взъерошил свои волосы. – Я напишу еще одну картину для вас. И отправлю ее в ваш отель. Одно условие. Вы откроете ее тогда, как приедете домой. Это будет мой подарок.
— Да, конечно. Спасибо, Гектор. Вы удивительный человек.
— Я провожу вас. А то велик шанс подхватить чешскую простуду и привлечь внимание чешских карманников.
Спустя сутки девушка, упаковав вещи, сидела на диване в гостиной, ожидая такси в аэропорт. Пришла пора возвращаться домой. Рядом с диваном стоял большой прямоугольник. Подарок от Гектора. И девушка решила твердо выполнить уговор, несмотря на жуткий соблазн. Звонок в дверь вернул ее к действительности. Только темные глаза удивительного художника кружились в мыслях, не желая уходить.
Перелет прошел быстро. Девушка спала без задних ног, прижимая к себе картину, которую отвоевав с боем у стюарда, не сдала в багаж. Подъезжая к своему дому, она задумчиво теребила локон челки и смотрела на капли дождя, усеивающего стекло такси. Поневоле представляя, а смог бы Гектор это описать. Смог бы, нелепый вопрос.
Приняв душ и вернувшись на кровать, она аккуратно разрывала обертку таинственного подарка. Сняв бумагу, девушка с улыбкой рассматривала картину Гектора.
«Вечер. Она возле отеля. Идет мелкий дождь, и желтый свет фонарей отражается в черных лужах. Черты ее лица прописаны с удивительной точностью, делая картину похожей на фотографию. Выделена улыбка, взгляд, губы. Задний фон размыт и вдали сверкает огнями город. А позади Неё, одинокая фигурка. Бледная фигурка, в мешковатых штанах и черной майке. Лица почти не видно, лишь глаза выделяются на маленьком мазке кисти. Фигурка человека, что подарил ей эту картину. И фигурка медленно исчезает».
Не понимая, почему фигурка расплывается, девушка протерла глаза. Ах, да. Слезы. Просто слезы. Чертыхнувшись, она побежала к телефону:
— Один билет до Праги. Сейчас же.
А на картине, одинокая фигурка робко улыбнулась.
Автор: Гектор Шульц
Valeriy